По старым картам у населенного пункта под Лиозно в Витебской области было два названия: Первый Ляховик и Второй Ляховик. Когда они объединились в один, деревня стала называться Альховик. Сегодня это место концентрации поисковиков, историков, антропологов и археологов Беларуси и России. Специалисты совместно ведут раскопки на захоронении. В годы Великой Отечественной войны на этой территории находился 467-й полевой подвижной госпиталь. С конца декабря 1943-го по конец марта 1944 года рядом хоронили умерших от ран бойцов разных частей и соединений 33-й и 39-й армий. Согласно архивным документам на поле покоились 209 человек. Некоторых из них уже перезахоронили, причем частями. Сколько осталось могил — ответ на этот вопрос как раз ищет международная группа экспертов. Ей предстоит восстановить всю картину событий и по извлеченным останкам выяснить, кому именно они принадлежат. Из книги погребения известны имена 95% захороненных здесь бойцов, которые отдали жизни, сражаясь за родную землю. Свидетелями исторического момента стали корреспонденты БЕЛТА.
На поле посреди деревни Альховик работа начала спориться с начала недели. Временную прописку в палатках неподалеку от места полевых работ получили белорусские и российские специалисты. Это представители 52-го отдельного поискового батальона Минобороны Беларуси, московского Центра современной истории и поисковых отрядов двух стран — новополоцкого «Разведчики воинской славы», «Штандарта» из Руднянского района и московского «Военная археология». В разные периоды к работам подключаются волонтеры — исследователи и студенты из Витебска, Полоцка и Москвы.
Ежедневно на раскопе около 20 человек. Среди них — представитель родственников одного из офицеров Советской армии Дмитрий Сидоров. По его словам, работы здесь стартовали именно благодаря семье младшего лейтенанта Николая Лашкова, который был тяжело ранен при зимних боях на подступах к Витебску. Командир самоходной установки Су-76 735 самоходного артиллерийского полка считался пропавшим без вести 40 лет. Еще в 1944-м из письма родные узнали, что он получил ранение и попал в госпиталь. Что было дальше — оставалось тайной. В попытках это выяснить его мать не переставала из Москвы слать письма различным ведомствам. Теперь ее работу продолжает внучка Марина Фролова.
Только в 1980-х семья узнала место захоронения Николая Лашкова, а начиная с 2015 года стала собирать историю по крупицам. В электронной базе данных «ОБД-Мемориал» нашли информацию, в каком полку служил родственник и где именно воевал. А когда выяснили примерное расположение захоронения, приехали на место.
Имя Николая Лашкова сегодня увековечено на воинском захоронении на «Адаменской горке» в Лиозно, где покоятся более 800 советских воинов. В 2018 году на мемориальном комплексе прошла реконструкция.
Поле в Альховике, где раньше было кладбище госпиталя, показал местный поисковик Андрей Ильюшкин, а жители эту информацию дополнили. Раньше здесь росли три сосны и стоял небольшой памятник. К нему сельчане возлагали цветы. В какой-то момент деревья спилили и выкорчевали, а монумент убрали. Территорию стали использовать под посевы.
Весной прошлого года представители родственников Николая Лашкова сюда совместно выезжали с поисковыми отрядами «Разведчики воинской славы», «Память и примирение». Позже последний в работах не участвовал. В 52-й батальон специалисты подали информационный лист о проведении поисковых работ. Впервые международная группа экспертов при поддержке местной власти приступила к раскопкам в минувшем апреле. Тогда группа специалистов Беларуси и России полностью зачистила поверхность части поля от плодородного слоя, отсканировала ее при помощи георадара и очертила границы захоронения. Стало понятно, где именно происходило вмешательство в почву.
Особых сложностей на обоих этапах не было, рассказали поисковики. С грунтом повезло: он не обводненный и не такой тяжелый, как бывает в некоторых регионах. Препятствие только в том, что само поле перепахивали на протяжении многих лет. Помимо этого, в 1970-х часть захоронения перенесли. Документация толком не велась, а сама эксгумация была некачественной. Останки извлекали фрагментарно, что теперь не позволяет полностью определить количество людей, которые оставались в могилах. Но эти трудности, отмечают эксперты, преодолеют во время обработки данных.
